К.Кинчев: "...в который раз отвечаю на этот вопрос..."

Необходимые пояснения: по нашей просьбе это интервью взято у Кинчева его женой Александрой Панфиловой. По просьбе автора публикуется без сокращений.

Предлагаю вашему вниманию наиболее частые заблуждения прессы и публики по поводу жизни и творчества К. Кинчева. Костя любезно согласился в тысячный раз ответить на наиболее часто встречающиеся вопросы. Вопросы, которые в течение десятилетий задаются и задаются, сколько ни отвечай. Товарищи журналисты, пощадите!

А.П.: Вы - ленинградец, а живете в Москве, как это случилось?
К.К.: Я родился в Москве на ул. Горького, дом 6

А.П.: Откуда пошла эта легенда о твоем питерском происхождении?
К.К.: Вероятно, потому, что моя группа - ленинградская. Мы репетируем в ДК пищевиков, что на Владимирской. И с самого начала в группе москвичом был только я. Потом присоединился Игорь Чумычкин, который, к несчастью, трагически погиб в 1993 году. На сегодняшний день в группе опять москвич - только я. Как это и было долгие годы, все остальные - ленинградцы. Аппаратура у нас в Питере, база в Питере, поэтому могу сказать абсолютно четко, что "Алиса" - это детище Питера, которому я обязан тем, что я стал тем, кем сейчас являюсь. Москва меня таким не делала и не принимала, поэтому я люблю Питер больше, чем Москву, хотя живу в Москве.

А.П.: Почему группа называется "Алиса"?
К.К.: Группу "Алиса" придумал Святослав Задерий в 1984 году. "Алиса" с греческого переводится как "правда". Вот этой правде и следуем.

А.П.: Что вы сначала пишете - музыку или слова?(По идиотизму этот вопрос занимает первое место, по частоте "задавания" тоже. - А.П.)
К.К.: Я ни слов, ни музыки не пишу вообще. Я занимаюсь самовыражением посредством электромузыкальных инструментов. Естественно, меня занимает некий магический ритм, который звучит во мне. И в этом ритме рождаются череда аккордов и набор слов. Потом все это правится и получается песня.

А.П.: Кинчев - это псевдоним?
К.К.: По паспорту я - Панфилов, по крови я - Кинчев. Поскольку в сложную пору 30-х годов многие семьи подвергались репрессиям, эта участь не миновала и мою семью. Отец моего отца, т.е. дед, был репрессирован и умер в Магадане. Бабушка через какое-то время вышла замуж второй раз, и моему отцу дали фамилию второго мужа моей бабушки. С тех пор мы Панфиловы, хотя по крови мы - Кинчевы. Поэтому Кинчев - моя прямая фамилия, а Панфилов - это мой псевдоним. Хотя по паспорту все наоборот.

А.П.: А почему ты не хочешь поменять фамилию официально?
К.К.: Мне лень.

А.П.: Правда ли, что Вы богаты?
К.К.: Правда. Сказочно богат. У меня есть семья, любимая жена, любимая работа. Дай Бог каждому быть таким богатым.

А.П.: Почему тексты ваших песен так агрессивны?
К.К.: Тексты моих песен о любви. Если любовь может быть агрессивной, то я принимаю эти упреки.

А.П.: Не кажется ли вам, что Вы имеете некоторое нездоровое влияние на фанов "Алисы"?
К.К.: Нет, не кажется.

А.П.: А откуда эта "телега" пошла? "Беснующиеся толпы" и т.д.?
К.К.: А зачем я буду разубеждать идиотов в том, чего они не понимают. Если они идиоты, пусть такими и остаются, я имею в виду журналистов.

А.П.: Что, все идиоты?
К.К.: Ну кто задает подобные вопросы. От всех перечисленных вопросов мне становится дико тоскливо, и ... как Михалкову в "Утомленных солнцем", хочется завыть.

А.П.: Но при этом я никогда не замечала, чтобы во время интервью или пресс-конференций ты резко кого-либо осадил.
К.К.: Я - интеллигентный человек просто.

А.П.: Да-а?
К.К.: Да-а.

А.П.: Понятно. Продолжим перечень. Вы говорите о принятии православия и при этом играете бесовскую музыку.
К.К.: (Долгая пауза) Сложно. Все очень сложно. Вот наставляет друг мой детства Вова Мешкорез (служитель Церкви) меня, и говорит, что альбом "Джаз" - совершенно не бесовский.

А.П.: Употребляете ли вы наркотики?
К.К.: В данный момент нет. Но употреблял. Считаю, что это очень плохо, и никому этого делать не советую.

А.П.: К тебе довольно часто обращаются за помощью в этом вопросе. Тебе не кажется, что это наивно и глупо?
К.К.: Это наивно и глупо. Я согласен полностью, советов здесь быть не может. Каждый человек решает для себя сам, нужно ему это или нет.

А.П.: Но наркотик - это такая вещь, когда ты сам за себя уже не можешь решать. ОН решает за тебя...
К.К.: Ну почему-то у меня получается... Получалось и получается.

А.П.: Если "получается", значит ты не победил. В случае победы могло только "получаться" в прошедшем времени.
К.К.: ...Ну да... Я не могу сказать, что я победил ЭТО. Но я не "торчу".

А.П.: Пока?
К.К.: Да я и не собираюсь "торчать".

А.П.: Хорошо. Теперь вопросы лично от меня. Я, знаешь, что хочу тебя спросить... Случится когда-нибудь переворот в массовом сознании? Будет ли понятно, что рок-музыка - это не "безумные игрища" придурков, а золотые страницы в истории русской культуры?
К.К.: Ну мне-то очевидно, как Божий день, что это - часть великой русской культуры. Я уверен, что через сто лет в антологии поэзии конца ХХ века будут записаны имена тех, с кем я имел честь быть соратником по оружию. Все - и Цой, и Башлачев, Гребенщиков, Майк Науменко, Шевчук, Сукачев, Бутусов, хотя он сам текстов пишет меньше... Все - и, конечно же, Ревякин.

А.П.: В тебе сочетаются удивительная практичность и в то же время совершенно идиотская бесшабашность, порой жестокость, а порой и странное (в проявлении) чувство всепрощения.
К.К.: В любом человеке уживается ВСЕ. Абсолютно несовместимые вещи. Тем человек и интересен. И до сих пор не познан и не понят.

А.П.: А можно сказать, что тебе интереснее быть с самим собой, чем с кем-либо?
К.К.: Ну редко встретишь достойного собеседника, честно скажу.

А.П.: А у тебя бывает ощущение, что тебе безумно скучно общаться с людьми вообще?
К.К.: У меня есть ощущение. Что я настолько одинок. Что меня не понимает никто. Я сам себя зачастую не понимаю. А уж про общение... Да, действительно...Может, старею...

А.П.: А связь с твоими детьми у тебя есть?
К.К.: Думаю, что я их не понимаю, и они меня не понимают.

А.П.: Как же дальше жить с таким непониманием?
К.К.: А зачем надо, чтобы мы с детьми друг друга понимали? Важно, что мы друг друга ЛЮБИМ

А.П.: А что касается не "родственников"?
К.К.: Темы для разговоров появляются, когда совместное распитие происходит.

А.П.: А на трезвую голову?
К.К.: На трезвую голову, как правило... собеседников мало. Приятно общаться мне с Вовой Мешкорезом... На трезвую голову... мало с кем хочется пообщаться. Мы вот с женой пришли к выводу, что вообще никого видеть не хотим...

А.П.: Мы "хорошие" ребята.
К.К.: Да. Мы с тобой замечательные ребята... В плане общения. Скучно нам со всеми общаться.

А.П.: Ты не боишься выносить такие на всеобщее обозрение?
К.К.: Нет. Ну просто светская жизнь меня не интересует. А в основном беседы при общении с людьми это какая-то... туфта, полусплетни, полуерничание, полуцинизм, подаваемый в качестве "юмора". Мне это неприятно. По работе - да! Мне интересно общаться со многими людьми, именно по работе. Мне офигительно интересно с группой, когда мы занимаемся творчеством непосредственно. Мне интересно общаться по работе с коллегами "по перу" , обсуждая темы той или иной композиции - удалось, не удалось. Слово, рифмы, музыка. А вот чисто светский треп, он мне скучен настолько, что хочется нажраться, и тогда я вписываюсь в этот светский треп. Мигу всю ночь напролет говорить о полной ерунде. Поэтому с духовными людьми гораздо приятнее общаться. Они хоть умные вещи говорят, к которым хочется прислушиваться.